Фотограф Льюис Кэрролл

С фотографиями Льюиса Кэрролла широкую общественность познакомил немецкий исследователь Хельмут Гернсхайм. «Когда я в 1945 году увлекся коллекционированием викторианской фотографии, — вспоминал он, — я руководствовался только своей интуицией, потому что никакой специальной литературы не существовало. Тогда я решил, что нужно писать самому. На первых порах всегда бывает трудно отделить факты от вымысла. Чтобы найти верный путь, приходится двигаться наугад». Один лондонский букинист предложил Гернсхайму альбом с детскими фотографиями (по его словам, «извлеченный из груды книг в подвале»), автором которых предположительно был Льюис Кэрролл. Никаких доказательств авторства не было, и Гернсхайм отправился в Британский музей сверять подписи к фотографиям в альбоме с известными автографами Кэрролла. Трудно было поверить в то, что биографы упустили такую интересную подробность, как увлечение автора «Алисы в Стране чудес» фотографией. Но дела обстояли именно так. Исследователи второй половины XX века, обратившиеся к неопубликованным дневникам Кэрролла и семейным архивам его современников, выяснили, что фотография была для оксфордского профессора серьезным занятием, которому он придавал гораздо большее значение, чем математике или литературе. Но авторы биографий, выходивших в течение первых пятидесяти лет после смерти Кэрролла, упоминали об этом его хобби вскользь, как о чем-то не стоящем особого внимания.

Дети на фотографиях Кэрролла вообще часто выражают живые эмоции, несмотря на довольно долгую выдержку. Не всякая взрослая модель могла сохранить выражение живого и непосредственного чувства в течение 10-20 секунд. Портрет Флоры — пример удачного сотрудничества фотографа и модели, которые находятся в дружеских отношениях и прекрасно проводят время за интересной веселой беседой, не прерываясь на напряженное позирование. В 1872 году Кэрролл послал копию этой фотографии Чарльзу Дарвину, предложив ее в качестве иллюстрации для книги «Выражение эмоций у животных и человека». Фотография не вошла в книгу, но Дарвин выразил Кэрроллу благодарность и сохранил фотографию.

Хельмут Гернсхайм отправил письмо Менелле Доджсон — одной из пяти племянниц и наследниц Кэрролла. В письме он рассказал о своей находке и спросил, не существует ли еще подобных альбомов и неопубликованных записей писателя, а если существует, нельзя ли ознакомиться с ними для работы над книгой о фотографиях Кэрролла. Ответ Гернсхайм получил не сразу, а лишь после обращения к еще одному потомку писателя — племяннику «тетушек Доджсон», который был его ровесником и к тому же фотографом, поэтому у них оказалось много общих интересов. Уставшие от журналистов и писателей тетушки по просьбе племянника все-таки открыли исследователю доступ к документам, среди которых обнаружились и другие альбомы.

Гернсхайм опубликовал книгу «Льюис Кэрролл — фотограф» в 1949 году Она произвела сенсацию в литературных и художественных кругах. Историк фотографии открыл общественности новые грани характера и аспекты жизни Льюиса Кэрролла, о которых раньше мало кто подозревал. Гернсхайм хотел показать, сколь значительное место занимала в жизни писателя фотография, но для многих критиков фотографии маленьких девочек (в таком количестве) стали поводом немедленно подвергнуть Кэрролла психоанализу и заключить, что его хобби — явный признак подавленного влечения. С тех пор практически ни один текст об авторе «Алисы» не обходится без упоминания этого вопроса.

«Я всегда называл его — Льюис Кэрролл Кэрролл, потому что он был первым Гумбертом Гумбертом», — сообщил Владимир Набоков в своем интервью журналу Vogue в 1966 году.

А сам Хельмут Гернсхайм, не ожидавший такой реакции общественности, заметил, что сексуальный подтекст в фотографиях Кэрролла лучше всего характеризует не подсознание викторианских джентльменов, а сознание современного зрителя, который с готовностью видит этот подтекст где угодно.

«Эксцентричность скучного оксфордского профессора математики, предпочитавшего компанию маленьких девочек любой интеллектуальной беседе, теперь предстала в новом свете. Сам он признавался, что дети занимают три четверти его жизни, что в их присутствии его мозг отдыхает, но я напомню читателю и другое важное замечание, сделанное профессором: «Я люблю всех детей, кроме мальчиков» С мальчиками Кэрролл не чувствовал себя в своей стихии, они, по его словам, «не слишком привлекательный род существ», и он фотографировал их гораздо реже и только в тех случаях, когда они имели женственный вид или когда портрет мальчика мог стать поводом приобрести расположение его известного отца, как в случае с фотографией сына Альфреда Теннисона.

Играть с детьми (читай — девочками), сочинять для них истории — было для Кэрролла самым естественным делом. Его комнаты были настоящим детским раем, наполненным куклами, заводными медведями, марионетками, кривыми зеркалами, фантастическими нарядами и бог знает чем еще. Особым удовольствием было сидеть у него из коленях и слушать занимательные истории, запас которых не иссякал. Другие профессора лишь качали головами при взрывах хохота, доносившихся из комнат преподобного Доджсона. Остроумные письма Льюиса Кэрролла, которые он писал своим маленьким подружкам, свидетельствуют о любви к детям и понимании ребенка, а также об удивительном даре общения.

Эти любовь и дружба, порождением которых стала бессмертная «Алиса в Стране чудес», очевидны и в фотографиях. Многие из них так же изобретательны и остроумны, как и проза Кэрролла Его фотография Алисы, наклеенная на последнюю страницу книги, написанной для его «идеального друга», и другие подобные снимки говорят сами за себя — о том, какое место занимала фотография и дети в его сердце. Однако иногда и очевидные вещи очевидны не для всех», — писал историк фотографии Гернсхайм.

Но за всеми этими вопросами, к сожалению, можно упустить из виду бесспорные художественные достоинства фотографий Кэрролла. Нужно сказать, что образ ребенка, девочки как идеального существа, не знакомого с тревогами и несовершенством взрослого мира, носителя утраченных взрослыми идеалов, не был редкостью в изобразительном искусстве викторианской эпохи. Фотографии подобного рода также встречались у английских мастеров, например у Джулии Маргарет Кэмерон или Оскара Рейландера, так же, как и у других. Льюис Кэрролл занимался фотографией с 1856 по 1880 год и, как и многие джентльмены-любители, рассматривал это занятие в качестве способа воплотить свои эстетические идеалы. Фотография стала удобной возможностью реализовать художественные амбиции для тех, кто не владел кистью и карандашом. Всего Кэрролл сделал около 3000 фотографий. До наших дней дошло примерно 40% его работ. Помимо детей Кэрролл снимал и взрослых (среди которых немало его известных современников — художников, писателей и ученых), семейные группы, пейзажи, натюрморты, животных и репродукции произведений искусства. Но детские портреты составляют более половины сохранившихся фотографий, безусловно, это выделяет Кэрролла на общем фоне любителей, которые предпочитали снимать пейзажи — благодарную и неподвижную натуру. Дети вообще не были популярным объектом для съемки. В профессиональных портретных студиях еще со времен дагеротипии за фотографирование детей брали больше денег, чем за портреты взрослых. Главной причиной для этого была чрезвычайная подвижность моделей, которым трудно было втолковать, как именно стоит позировать, чтобы получить наилучший результат Сами дети тоже, как правило, не испытывали восторга по отношению к камере.

Льюис Кэрролл выступает нетипичной фигурой в фотографическом мире середины XIX века. Дети были его любимым сюжетом, и для тех, кого он фотографировал, процесс был удовольствием, а не пыткой (по воспоминаниям той самой Алисы Лидделл, которая стала прообразом героини знаменитого сюжета одной из самых известных детских книг). Настраивая фотокамеру, Кэрролл не переставал развлекать своих маленьких натурщиц интересными историями и смешить их. Он придумывал нестандартный антураж, выстраивал живые картины и наряжал девочек в костюмы, которые мастерил сам, заимствовал у друзей или из оксфордского музея Ашмола. Также он постоянно экспериментировал с композицией. Лучшие фотографии Кэрролла характеризуют его как изобретательного художника, не боявшегося нестандартных ходов. У него есть фотографии, сделанные как в студии, так и на открытом воздухе. Его дети улыбаются, смеются, грустят, хмурятся, притворяются спящими, играют, читают, стоят на подоконниках и выглядывают из-за деревьев. Кэрролл был знаком с работами современных фотографов круга английской художественной интеллигенции, таких как уже упоминавшиеся Рейлаидер и Кэмерон или Генри Робинсон и леди Хоуарден. Однако нельзя сказать, что он хоть в чем-то испытал их влияние. Он разрабатывал собственный стиль.

Возможно, современного зрителя в этих фотографиях интригует необычная для XIX века (по нашим представлениям) свобода, с которой держатся дети. Фотографии полны динамики, девочки проявляют эмоции, часто смотрят прямо на зрителя, и этот взгляд не всегда кажется невинным. То есть на фотографиях Кэрролла мы видим живых детей, не очень похожих на степенных маленьких леди и джентльменов, расположившихся на фоне расписанного задника и принявших стандартные позы в портретной студии. Возможно, если бы на фотографиях присутствовали взрослые, они воспринимались бы иначе. Алиса в Стране чудес, за которой никто не присматривает, руководствуется своими собственными соображениями о правильном поведении, меняет роли, рассуждает, спрашивает, поучает, спорит, оказывается в самых неожиданных местах и может даже запросто измениться в размерах. Маленькие подружки Льюиса Кэрролла ведут себя так, как предполагает ход игры, в которую они стали бы играть далеко не с каждым взрослым.

Источник: prooptiku.ru